Старенький плюшевый мишка одиноко сидит на моей кровати...
У него заштопана левая лапка, а вместо глаз - пуговицы.
Старенький плюшевый мишка - мой лучший друг...
Когда мне было 8 лет один мальчишка из соседнего двора оторвал ему лапу - просто так, без всякой на то причины. Помню как обида подступила к самому горлу и слезы навернулись на глаза... Но я не заплакала - никто не должен видеть когда мне плохо, даже если мне всего 8 лет. Особенно если мне всего 8 лет!
Помню потрясенные глаза того мальчика, когда я бережно, точно живого, взяла мишку на руки и тихо, поглаживая оторванную лапку, просила его не плакать.
Я шла домой, заботливо неся в руках раненного друга, не обращая внимания на оставленные и позабытые на скамейке вещи. Только спустя несколько минут я заметила, что мой обидчик грустно плетется за мною следом.
Дома я вылечила мишку - лапа вновь была пришита на прежнее место и мне тогда показалось, что в глазках-пуговках мелькнули искорки благодарности.... может это просто детское воображение?
Когда под вечер я снова спустилась во двор, то с удивлением заметила, что мальчишка, словно взъерошенный воробей, сидел на ступеньках лестницы и поглядывал на меня с испугом.
"Возьми,"- сказал он, протягивая забытые мною игрушки.
"Я ничего больше не сломал... Честное слово..."
И тут мне стало бесконечно жаль его - маленького, испуганного и такого беззащитного каким пару часов назад был мой мишка.
"Прости меня... ладно?"
И я улыбнулась в ответ.
У него заштопана левая лапка, а вместо глаз - пуговицы.
Старенький плюшевый мишка - мой лучший друг...
Когда мне было 8 лет один мальчишка из соседнего двора оторвал ему лапу - просто так, без всякой на то причины. Помню как обида подступила к самому горлу и слезы навернулись на глаза... Но я не заплакала - никто не должен видеть когда мне плохо, даже если мне всего 8 лет. Особенно если мне всего 8 лет!
Помню потрясенные глаза того мальчика, когда я бережно, точно живого, взяла мишку на руки и тихо, поглаживая оторванную лапку, просила его не плакать.
Я шла домой, заботливо неся в руках раненного друга, не обращая внимания на оставленные и позабытые на скамейке вещи. Только спустя несколько минут я заметила, что мой обидчик грустно плетется за мною следом.
Дома я вылечила мишку - лапа вновь была пришита на прежнее место и мне тогда показалось, что в глазках-пуговках мелькнули искорки благодарности.... может это просто детское воображение?
Когда под вечер я снова спустилась во двор, то с удивлением заметила, что мальчишка, словно взъерошенный воробей, сидел на ступеньках лестницы и поглядывал на меня с испугом.
"Возьми,"- сказал он, протягивая забытые мною игрушки.
"Я ничего больше не сломал... Честное слово..."
И тут мне стало бесконечно жаль его - маленького, испуганного и такого беззащитного каким пару часов назад был мой мишка.
"Прости меня... ладно?"
И я улыбнулась в ответ.
Nessun commento:
Posta un commento